The world was young, the mountains green,

No stain yet on the Moon was seen,

No words were laid on stream or stone

when Durin woke and walked alone.

When Durin woke and gave to gold

its first and secret name of old

Banâdezel nithuldairân

Bâwah ainilûnu khenân

Bâ bīth aiborbizar khayân

Durin kuyân ka`iryadân

Durin kuyan kaifarz yawân

irangamil nahul bithan

Горы зеленые. Мир молод.

Никакой грязи (пятен) на Луне не было видимой

Никакие слова не были лежавшими на ручье или камне

Дурин был пробудившимся и ходившим одиноко

Дурин был пробудившимся и давшим золоту

первое и тайное имя древности

The world was young, the mountains green,

No mark upon the moon was seen,

When Durin came and gave their name

To (nameless) lands where none before had been.

When Durin came to Azanul

and found and named the nameless pool

Banâdezel nithuldairân

Bâ thig ainilûnu khenân

Durin nakhân kabith yawân

Aithûn babithân badukân

Durin ayazanûl nakhân

gimbân zarâmu kabithân

горы зеленые, мир молод

отметин не было видимо на Луне

Дурин пришедший и давший имена

(безымянным) необитаемым землям

Дурин пришедший в Азанул (Туманную (долину))

нашедший и назвавший озеро

He named the nameless hills and dells;

He drank from yet untasted wells;

He stooped and looked in Mirrormere,

And saw a crown of stars appear,

As gems upon a silver thread,

upon the shadow of his head.

Durin bithân bhanaddubân

kazukân buznu bakaibân

kaikheledzarmu kalubân

Durin gimilrigu khenân

Kibilligul kazimirul

Uwazanu aibundu hûl

Дурин назвавший холмы и долины

И пивший из неиспробованных родников

и наклонившийсяся (упавший) в Зеркальное озеро

Дурин увидевший корону звёзд

самоцветную сребронитяную

в тени над его головой

The world was fair, the mountains tall,

In Elder Days before the fall

Of mighty kings in Nargothrond

And Gondolin, who now beyond

The Western Seas have passed away:

the world was fair in Durin's Day.

Dairannimir banâddahan

Aubgabiluzbâd sulnân

Gundulinul narkuthunul

Gamilûrul yedau-yaflul

ûrsulnul-azrunâd wanân `ûrdurinul nimirdairân

Мир прекрасен (красив), горы высокие

перед падением (гибелью) могучих королей

Нарготрондовских и Гондолинских,

Древних дней, ныне далеких

За Закатные моря исчезнувших

в день Дурина мир (был) прекрасен (красив, сияющий)

The world was fair, the mountains tall,

With gold and silver gleamed his hall,

When Durin's throne of carven stone

yet stood behind the guarded wall.

Dairannimir banâddahan

Kibilfarz huldûmu nimrân

`allam Durinul borfelkân

Taidau talân nadramb haldân

Мир прекрасен (сияющий), горы высокие

золото и серебро, его залы осиявшие

трон Дурина резного камня

тогда стоявший позади охраняемой стены

a king he was on carven throne

In many-pillared halls of stone

With golden roof and silver floor,

And runes of power upon the door.

The light of sun and star and moon

In (countless) shining lamps of crystal hewn

Undimmed by cloud or shade of night

there shone for ever fair and bright.

Hâl Durinul allam felkul

utarkilân dûmu borul

kibiltalam katuffarzul

kagabilkirid ayadnul

namâr nimrân felkan khildul

ithir gimlul nilurânul

nimīr fanayul gei nimrân

shathûrdulg uznu badushân

Короля Дурина резной трон

В уставленном многими колоннами каменном зале

золотосводном и среброполом

и рунами могучими (великими) надвратными

светильники сиявшие резнохрустальные

Свет солнца, звезд и луны

прекрасный и яркий, вечно сиявший,

облаком или тенью ночи незатененный

There hammer on the anvil smote,

There chisel clove, and graver wrote;

There forged was blade, and bound was hilt;

the delver mined, the mason built.

There (ruby) beryl, pearl, and opal pale,

And metal wrought like fishes' mail,

Buckler and corslet, axe and sword,

and shining spears were laid in hoard.

thumu aitelekhbor thamân

Felak felkân zerab zarbân

Zagru telkhân zagbund wedân

Dûmun dumân zahrun zahrân

zagarkhetbark katurm nimrân

mubush kagarn linûl telkhân

aikazd khayân madzirakhun

kamril nagraz kazimirkûn

молот по наковальне бивший

рубило рубившее и резец гравировавший

ковавшееся лезвие и рукоять скреплявшаяся

шахтер копавший и каменщик строивший

меч, секира, копья и щит сверкающие,

кираса и «рыбья» чешуйчатая кольчуга ковавшиеся,

в запасниках лежавшие бледный опал

и жемчуг, (рубин), берилл

Unwearied then were Durin's folk; Beneath the mountains music woke:

The harpers harped, the minstrels sang,

And at the gates the trumpets rang

Khazâd Durinul balubhân

Daladbanâd malin kuyân

Ganīn ganân bithīn linân

Kanad-adân nibīr neilân

народ Дурина неутомим

Под горами музыка просыпавшаяся

Арфисты на арфах игравшие, менестрели певшие

И за вратами рожки звучавшие

The world is dark, the mountains old,

In shadow lies the heaped gold;

In Durin's halls no hammer falls,

the forges ’ fires are grey and cold.

The world is grey, the mountains old,

The forge's fire is ashen-cold;

No harp is wrung, no hammer falls:

The darkness dwells in Durin's halls;

gamilbanâd udushdairân

uwazanu faraz kazdân

udurindûm bâthum sulnân

khel katharak telkhul arzan

gamilbanâd tharak dairân

khel katharak telkhul arzan

bâgan thailân bâthum sulnân

`uznûn durindûmu dukân.

Мир тёмен, горы стары,

Во тьме золото кучей наваленное

В залах Дурина нет молота падавшего

пепельно-холоден горн кузницы

Мир сер, горы стары

пепельно-холоден горн кузницы

Нет арфы игравшей, нет молота падавшего

Тьма в залах Дурина живущая

The shadow lies upon his tomb

in Moria, in Khazad-dûm.

But still the sunken stars appear

In dark and windless Mirrormere;

There lies his crown in water deep,

Till Durin wakes again from sleep.

`aihulharith yedaw uznûn

ukhazaddûm naragtumun

gimildu`ân yedaw azan

ubâbawib-kheledzarâm

hûlrig yedaw uwultumnu

aubdurin tatlushkuyu

Тьма ныне - на его могиле

В Черной пропасти (Мории), в Гномьих залах (Кхазаддуме)

Но ныне утонувшие звезды темны (смутны)

В безветренном Зеркальном озере

Там - ныне его корона в глубоких водах

до Дурина пробуждения снова ото сна